Жизнеописание игумена Никона (Воробьева)

Игумен Никон (в миру Николай Николаевич Воробьев) родился в 1894 году в селе Микшино, Бежецкого уезда, Тверской губернии в большой крестьянской семье. С детских лет он отличался серьезностью, особой честностью, удивительной сердечностью, жалостью ко всем и ничем неутолимой жаждой истины, высшей правды, жаждой постижения смысла человеческого существования.

Воспитанный, как и большинство простых людей того времени, лишь во внешней, традиционной религиозности, неимевшей под собой твердой духовной основы и ясного понимания существа христианства, способной в лучшем случае воспитать в человеке только добрую нравственность, будущий подвижник очень скоро утратил свою детскую веру. С искренним горением ринулся он в изучение сначала наук, а затем философии, наивно веря, что там скрывается истина, но вскоре понял, что это не так. Позже он признавался: "Понял я, что как наука не дает ничего о Боге, о будущей жизни, так не даст ничего и философия. И совершенно ясен стал вывод, что надо обратиться к религии". Ничего кроме разочарования не дало ему и обучение в Петроградском Психо-Неврологическом институте: "Я увидел: психология изучает вовсе не человека, а "кожу", - скорость процессов, апперцепции, память... Такая чепуха, что это тоже оттолкнуло меня". После мучительных исканий, переживая уже состояние полной безысходности, 20-летний юноша вдруг вспомнил веру раннего детства и от всей глубины своего существа, почти в отчаянии стал взывать: "Господи, если Ты есть, то откройся мне! Я ищу Тебя не для каких-нибудь земных, корыстных целей. Мне одно только надо: есть Ты, или нет Тебя?" И Господь таинственно открылся. С этого момента все в жизни Николая Воробьева радикальным образом переменилось. Начались годы непрестанного подвига и настоящего аскетизма. В своей духовной жизни он тщательно, но и осторожно руководствовался святоотеческими писаниями, ставшими для него вместе с тем источником подлинных радости и утешения.

Будучи уже 36 лет, после серьезнейшего испытания своих сил Николай Николаевич Воробьев принимает монашеский постриг с именем Никона. Еще через год отец Никон становился сначала иеродиаконом, а вскоре иеромонахом. В 1933 году 23 марта (в день пострига) он был арестован и сослан в сибирские лагеря сроком на пять лет. После освобождения, не имея возможности продолжать священнослужение, о. Никон несколько лет работал помощником врача в Вышнем Волочке. Во время Великой Отечественной войны Русской Православной Церкви были возвращены многие храмы; появилась возможность вернуться к священнослужению. В 1944 году епископом Калужским Василием иеромонах Никон был назначен настоятелем Благовещенской церкви города Козельска, где и служил до 1948 года. Затем его переводят в Белев, потом в город Ефремов, далее в Смоленск, и наконец, в захудалый в то время приход в городе Гжатске, что расценивалось им как ссылка.

Первое время на новом месте приходилось претерпевать неимоверные бытовые и материальные трудности. Денег батюшка вообще никогда не имел, так как раздавал их почти немедленно после получения. Все его имущество за исключением самых необходимых вещей составляли одни лишь книги, в основном писания святых отцов Православной церкви.

В последний период жизни на долю тогда уже игумена Никона выпало множество различных скорбей, житейских неприятностей, суеты. "Но эта суета, - говорил он перед смертью, - дала мне возможность увидеть: ничего не можем мы сами сделать доброго". В это время он, по собственному признанию, понял и пережил состояние начального христианского смирения, открывающего, "что мы сами ничто, а творение Божие, мы создание Божие только. Поэтому, чем нам гордиться, что нам противопоставлять Богу?"

Очень злободневно звучат сегодня пророческие слова игумена Никона о духовных путях, вернее, беспутьях, современной России: "Хорошо, что у нас граница закрыта. Это великая милость Божия к нашему народу. Нас бы завалили (особенно Америка) дьявольской сатанинской сектантской литературой, а русские люди очень падки на все заграничное, и окончательно погибли бы". Не менее остро звучит ныне и такое скорбное признание батюшки: "Народ в своем подавляющем большинстве совершенно не знает христианства и ищет не пути спасения, не вечной жизни, а тех, кто бы помог ему что-то "сделать", чтобы сразу избавиться от той излишней скорби".

Перед кончиной игумен Никон пережил последнее испытание - тяжелую болезнь. Более трех месяцев до смерти он не мог принимать никакой пищи кроме молока. Но при этом никогда не жаловался, всегда был спокоен, сосредоточен и большей частью даже с легкой улыбкой на лице. До самой смерти был в полном и ясном сознании и из последних сил наставлял окружающих. Завещал хранить веру всемерным исполнением заповедей и покаянием, всячески держаться учения епископа Игнатия (Брянчанинова), избегать особенно суеты, совершенно опустошающей душу и уводящей ее от Бога. Скорбящим у его постели он говорил: "Меня нечего жалеть. Надо благодарить Бога, что я уже окончил земной путь. Никогда мне не хотелось жить, не видел я ничего интересного в этой жизни и всегда удивлялся, как это другие находят что-то в ней и цепляются за нее из последних сил. Хотя я ничего не сделал за свою жизнь доброго, но искренне всегда стремился к Богу. Поэтому надеюсь всей душой на милость Божию. Не может Господь отринуть человека, который всегда всеми силами стремился к Нему. Мне вас жалко. Что-то вас еще ожидает? Живые будут завидовать мертвым".

Мирная кончина Игумена Никона (Воробьева) наступила 7 сентября 1963 года. Похоронен он в г. Гжатске (ныне Гагарин).

В сознании искренне ищущих своего спасения современных православных христиан Игумен Никон по достоинству стал одним из великих учителей покаяния последних времен. "Вот мой завет умирающего: кайтесь, считайте себя, как мытарь, грешниками, умоляйте о милости Божией и жалейте друг друга".

Упокой, Господи, раба Твоего священноигумена Никона во Царствии Твоем!